В этой статье юрист Евгения Санарова отвечает на вопрос «Кто такой товарищ адвокат?»
Жизнь можно прожить достойно. Можно — богато или красиво. Владимир Линдерман — один из заместителей Эдуарда Лимонова, глава латвийского НБП, член партсовета национал-большевистской организации и редакционного совета «Лимонки» — пытается прожить свою жизнь так, чтобы не было скучно. И пока что это удается ему малой кровью. По крайней мере, 13 октября прокуратура отказала Латвии в экстрадиции Линдермана и отпустила его из Лефортова, где он в результате отсидел всего 19 дней.
Путь к столичному СИЗО «класса люкс» был для 42-летнего русскоязычного жителя Латвии долгим и извилистым. В 1989 году Линдерман был активным членом «Народного Фронта Латвии», где вместе с латышскими националистами боролся за независимость прибалтийских республик от СССР и издавал газету «Атмода», в которой печатались в том числе и многие ныне известные российские журналисты.
После 1991 года ведущей политической силой в Латвии стали националисты, и не-латышу было нечего делать в «народном фронте». По словам самого Линдермана, главным объектом его борьбы всегда было ханжество. Поэтому в начале девяностых он начал издавать более радикальную и интеллектуальную версию «Спид-Инфо» — эротическое издание «Еще». В нем тогда печатались не только откровенные фотографии и статьи, но и произведения таких авторов, как Владимир Сорокин или Эдуард Лимонов. В 1993 году, после октябрьских событий, «Еще» (имевшее, кстати, серьезный коммерческий успех) было закрыто вместе с рядом других изданий.
В 1998 году Линдерман приехал на первый в истории съезд НБП, где лично познакомился с Эдуардом Лимоновым, после чего решил вновь заняться политикой. Вернувшись в Ригу, он начал выпускать газету «Трибунал» и подпольное издание «Генеральная Линия». Главным занятием национал-большевика в Латвии стала, естественно, борьба за права русскоязычного населения, для чего было создано правозащитное общество «Победа».
В то время как в России подавляющее большинство сторонников НБП — романтические подростки, в Латвии деятельность Линдермана начала получать поддержку гораздо более серьезных людей — русских бизнесменов, других дискриминируемых граждан и даже части латышских предпринимателей. Таким образом Линдерману, получившему к тому времени партийную кличку «Абель» удалось во второй раз заработать неплохие деньги.
Занимаясь делами в Латвии Абель не забывал о российских соратниках по партии, оказывая им финансовую помощь и являясь одним из авторов «Лимонки». А когда в 2002 году в Саратове шел процесс над Эдуардом Лимоновым, Линдерман своими показаниями спас лидера Российских нацболов. Центральным звеном обвинения являлось тогда приписываемое Лимонову авторство документа «Вторая Россия», которое прокуратура квалифицировала как призыв к смене государственного строя. Когда на процессе Линдерман заявил, что «Вторую Россию» написал он, а не Лимонов, обвинение развалилось окончательно, Эдичка был осужден всего по двум статьям из девяти, получил всего 4 года и был досрочно осовобожден 30 июня.
Своим выступлением на суде Линдерман фактически «перевел стрелки» на себя. По одной версии, российское ФСБ обиделось на Абеля за провал своей многолетней разработки НБП и попросило латвийских коллег заняться радикалом на его территории. По другой — спецслужбы Латвии сами давно имели на Абеля зуб, и суд над Лимоновым лишь заставил их запустить давно готовый сценарий. По крайней мере, уже через несколько дней после саратовского процесса, в Латвии начались аресты местных нацболов и обыски в их квартирах. Власти подозревали Линдермана и соратников в попытке покушения на президента республики Вике-Фрейбергу Вайре.
В процессе обысков было найдено множество листовок с лозунгом «Мы убили президента», а также оружие и почти килограмм взрывчатки. При обыске в квартире Линдермана, где тогда находилась его жена и четверо детей, было найдено 400 грамм тротила, запрятанных в кресле. Девять соратников Абеля были арестованы в Риге. Находившийся тогда в Москве Линдерман утверждал, что такого количества взрывчатки он никогда даже в глаза не видел, и спецслужбы наверняка подкинули все вещдоки, включая листовки. Русскоязычная община Латвии так же не поверила в реальность найденных доказательств.
Тем не менее, 21 ноября 2002 года Латвия объявила Линдермана в международный розыск, а 3 декабря прокуратура Зиемельского предместья Риги заочно предъявила ему официальное обвинение. При этом латыши подчеркивали, что обвинение не носило политического характера, а касалось только незаконного хранения оружия. Абель, в свою очередь, обратился к президенту РФ Владимиру Путину с прошением о предоставлении ему в России политического убежища. В тот момент ответа президента не поступило.
Более полугода Линдерман жил в Москве и занимался здесь делами партии. 24 сентября 2003 года он вышел из «бункера» — офиса НБП на 2-й Фрунзенской улице за газетами и не вернулся. В списках попавших под трамвай или сбитых машиной он обнаружен не был. Предполагая возможность его неожиданного ареста Российскими спецслужбами, НБП забило тревогу в СМИ. Только 1 ноября товарищам стало известно, что Абель действительно арестован и находится в Лефортово. Узнали они об этом из письма, написанного Линдерманом, где в качестве обратного адреса значилось СИЗО.
8 октября прокуратура опубликовала официальное подтверждение ареста Линдермана и сообщила, что вопрос о его экстрадиции будет решен в ближайшее время. Сам национал-большевик, получивший, как оказалось, отказ в политическом убежище, был уверен, что его скоро отправят в Латвию. Тем более что дела об экстрадиции в России решает не суд, как в Великобритании или Греции, а прокурата.
НБП начало серию акций в поддержку товарища, выдержанных в столь присущем этой организации художественном стиле. 9 октября в Костроме активисты Лев Дмитриев и Ирина Потапова приковали себя наручниками к зданию Костромской прокуратуры и растянули транспарант: «Свободу товарищу Абелю!». Через полчаса наручники перекусили, а протестантов отвезли в отделение. Более масштабная акция планировалась московским НБП на 16 октября.
Однако кроме партийцев в поддержку Линдермана выступили и широкая российская общественность. В СМИ была развернута обширная кампания, а Госдума пригласила генпрокурора Владимира Устинова выступить 19 октября с разъяснениями по делу Абеля, о чем инициатор этого запроса депутат Виктор Алскнис сообшил 9 октября на посвященной этому вопросу пресс-конференции.
То ли под давлением СМИ, то ли в связи с обострением в октябре обсуждения темы дискриминации русских в Латвии, Генпрокуратура проявила себя с неожиданной стороны, и 13 октября отказала в экстрадиции Владимира Линдермана «на основании статьи 63 Конституции Российской Федерации». Согласно этой статье, Россия имеет право не выдавать людей, обвиняемых в политических преступлениях, а материалы, представленные Латвийской Республикой «свидетельствуют о преследовании за политическую деятельность и убеждения».
Как оказалось, дела об экстрадиции могут заканчиваться решением в пользу обвиняемого даже в России. Видимо, именно следуя примеру тех, кого не отдали России, Линдерман собирается вновь просить о политическом убежище.
Загрузка...