В этой статье юрист Евгения Санарова отвечает на вопрос «Кто такой адвокат магницкий?»
Интернет-издание The Daily Beast опубликовало новые «документальные доказательства» того, что умерший в 2009 году в московском СИЗО юрист фонда Hermitage Capital Сергей Магнитский, который, как утверждается, вскрыл аферу с налогами на 230 млн долларов в РФ, «лишился жизни за то, что был прав».
Как говорится в статье, выложенный хакерами в открытый доступ диалог через WhatsApp между адвокатом Андреем Павловым, который был замешан в «деле Магнитского», и бывшим сотрудником МВД Олегом Уржумцевым, вскрывает «изобличающие доказательства» о сговоре десятилетней давности между «российской мафией» и чиновниками правительства президента РФ Владимира Путина.
Издание напоминает подробности дела. В июне 2007 года сотрудники МВД РФ провели в Москве обыски в двух офисах — фонда Hermitage Capital и юридической фирмы Firestone Duncan, которая работала с Hermitage. Тогда сотрудники конфисковали печати и сертификаты трех филиалов, принадлежавших фирме. Позже Сергей Магнитский обнаружил, что конфискованные документы были использованы для перерегистрации филиалов Hermitage в трех юрисдикциях и что юрист Андрей Павлов появлялся в параллельных делах в гражданских судах как представитель этих компаний, говорится в статье, которую цитирует InoPressа.
Павлов, который в другом случае также представлял компанию-истца, признал вину по делам, что обошлось пострадавшим филиалам более чем в 1 млрд долларов в виде фальшивых долговых обязательств. Затем филиалы попросили о возврате налогов в размере 230 млн долларов, сославшись на убытки в предыдущем налоговом году в результате долговых обязательств.
Когда часть подробностей этой аферы вскрылась, Европарламент наложил на Павлова санкции как на члена транснационального российского организованного преступного синдиката, известного как «Группа Клюева», пишет автор. Речь идет о бизнесмене Дмитрии Клюеве, бывшем владельце «Универсального банка сбережений» (УБС), через который, по версии Hermitage Capital, осуществлялась афера.
Магнитский же был арестован по обвинениям в уклонении от уплаты налогов, затем обвинен в сговоре, который он раскрыл. Он умер после того, как ему было отказано в срочной медицинской помощи в СИЗО.
Недавно хакеры выложили переписку Павлова с другими лицами, причастными к «делу Магнитского». На прошлой неделе «Новая газета» опубликовала часть этой переписки. Из нее следует, что Павлов переписывался с тремя следователями из «дела Магнитского»: Павлом Карповым, Олегом Уржумцевым и Николаем Будило. Павлов после обращения журналистов с просьбой прокомментировать письма подал на них в суд и потребовал запретить публикацию.
Как пишет The Daily Beast, одним из собеседников Павлова был Уржумцев, который в 2011 году уволился из госорганов. Из обнародованных электронных писем следует, что предполагаемый «консильери» (советник, посредник в спорных вопросах) беседовал с Уржумцевым в 2013 году и давал ему указания о том, как задним числом оправдать «Группу Клюева». Павлов подтвердил подлинность электронных писем в судебном иске, который подал в Москве, пытаясь предотвратить их публикацию «Новой газетой». Таким образом переписка в WhatsApp между консильери и бывшим сотрудником МВД во многом доказывает разоблачительное расследование Магнитского, говорится в статье.
Так, 18 февраля 2013 года Павлов послал Уржумцеву следующее сообщение через WhatsApp: «У меня к тебе дело, серьезное и важное. Лысый сказал, чтобы я тебя озадачил». Под Лысым, по данным The Daily Beast, имеется в виду Клюев. Задание состояло в том, чтобы манипулировать доказательствами стороны обвинения, чтобы снять с «Группы Клюева» вину в какой-либо преступной деятельности, пишет издание.
Как отмечает «Новая газета», судя по всему, Павлов просил Уржумцева организовать экспертизу печатей трех бывших «дочек» Hermitage Capital, чтобы следователь СКР Андрей Стрижов (Стриж в переписке) мог включить ее в материалы своего дела. Подобная экспертиза могла бы подтвердить главную линию защиты людей из «списка Магнитского» — о том, что документы, изъятые при обысках, в том числе печати компаний, не попадали в руки мошенникам, похитившим деньги из бюджета.
Павлов присылает Уржумцеву сообщение о том, что все три печати лежат в сейфе для доказательств в Управлении МВД по Центральному федеральному округу. Документы находятся в суде в Санкт-Петербурге, напоминает он. Уржумцев отвечает, что может организовать заказ экспертизы. Позже в тот же день он сообщает Павлову, что поручил «Казаку» проследить за просьбой о доступе к печатям и изготовлении их ксерокопий.
Через два дня Павлов выражает недовольство тем, что, даже если фальшивая экспертиза будет успешно заказана, «придется известить о ней» адвоката родственников Магнитского Николая Горохова и юриста Hermitage Fund Александра Антипова. Позже он сообщает, что «полный набор документов для исследования — у Витька», подразумевая, очевидно, сотрудника МВД, надзирающего за исследованием.
Из датировки следует, что эта беседа через WhatsApp состоялась ровно за месяц до того, как Следственный комитет РФ закрыл дело о смерти Магнитского и посмертно предъявил убитому юристу обвинения в совершении «той же аферы, которую он раскопал», пишет издание.
По мнению автора статьи, еще более тревожным является упоминание в переписке об адвокате Горохове, который 21 марта 2017 года таинственно «выпал с пятого этажа» в Новой Москве — за день до того, как собирался выступать в Апелляционном суде города Москвы в связи с ходатайством матери Магнитского об отмене предыдущего постановления суда, которое гласило, что несанкционированно распространенные электронные письма Павлова не являются основанием для возобновления уголовного расследования смерти ее сына.
Павлов сказал в интервью «Новой газете», что ничего странного в переписке адвоката и следователя с обсуждением уголовных дел нет. Однако The Daily Beast, подводя итоги, пишет, что этот разговор в WhatsApp представляет собой «твердые доказательства» правоты Магнитского, вскрывшего хищения.
Наверное, для этого музея в России придется отвести многоэтажное здание, потому что в маленькую экспозицию не уместишь весь тот преступный мир, с которым схлестнулся Сергей, возможно, сам того не подозревая. В этом доме должны быть длинные, как тюремные коридоры, анфилады комнат и витые лестницы, ведущие из подвалов, стены которых завешены портретами криминальных монстров, под самую крышу, где размещается галерея респектабельных упырей.
Криминальные университеты синдиката Клюева.
По всей видимости, Дмитрий Клюев всплывает на поверхность из небытия московской нелегальщины в конце 90-х годов. Вместе со своим будущим шурином он совершил разбойное нападение на некоего Козлова, поздним вечером выходившего из подъезда, где жила будущая жена Клюева, уроженки Украины двадцатилетняя Наталья Фень. Обоих будущих родственников поймали на следующий день, задержали, изобличили и… отпустили. На основании дожившей до наших дней записи в журнале сообщений о преступлениях можно сделать предположение, что следователь, которому поручили разбираться с этим делом, не обеднел.
Судя по более поздним показаниям, которые Клюев давал в суде, уже тогда он был знаком с авторитетом местного значения, выходцем из города Аткарска Саратовской области, рецидивистом Сергеем Орловым, сколотившим из своих земляков банду, по всей видимости, входившую в состав более крупного и опасного криминального сообщества.
На рубеже веков Дмитрий Клюев обзаводится еще одним принципиально важным для него знакомством – встречается с юристом Андреем Павловым. Павлов в то время работал на Дмитрия Якубовского, печально известного в равной степени как чемоданами компромата, который он собирал на Руцкого по заданию спецслужб, так и тем, что эти спецслужбы упрятали его за решетку на несколько лет за кражу раритетов стоимостью несколько десятков миллионов долларов из Российской национальной библиотеки.
Помимо знакомства с приятными во всех отношениями людьми вроде Якубовского, Андрей Павлов имел еще одно достоинство – полезных во всех отношениях родственников. Его мать Валентина Евгеньевна много лет проработала в налоговых органах Москвы и даже была активным деятелем профсоюзной организации налоговиков. Профсоюзными активистками числились в это же время ставшие теперь весьма популярными в Интернете сотрудницы налоговых органов Степанова и Химина, позднее подписавшие клиентам Павлова незаконные решения о возврате налогов на многие миллиарды рублей.
С регистрацией тоже все было не так просто. Не только все новые компании Клюева, но и многие старые, как сговорившись, переезжают в 2003-2004 годах на учет в две налоговые инспекции. Как вы, наверное, догадались, это были хорошо известные московские инспекции номер 25 и 28, возглавляемые Еленой Химиной и Ольгой Степановой. К 2004 году великое переселение клюевских компаний завершилось и команда была готова к великим делам, но случились великие потрясения – Клюев вляпался в уголовное дело.
Главным приобретением от всех этих передряг стало, конечно, близкое знакомство с замечательными парнями из отдела Ивана Глухова ГСУ при ГУВД по Москве – Карповым, Кузнецовым, Голышевым и другими. Вот уж действительно — не было бы счастья, так несчастье помогло. К ним надо добавить еще провинциального следователя МВД Олега Уржумцева, которого Павлов подхватил, отрабатывая какой-то заказ в Татарстане, и с которым он успел в 2005 году слетать из Москвы в Казань и обратно. Адвокат, как видим, тоже внес свой посильный вклад. Пройдет пара лет, и Уржумцев будет всех их прикрывать в деле о хищении бюджетных денег.
— эти преступления были совершенно идентичными, серийными, совершенными одними и теми же людьми, одним и тем же способом, с использованием одних и тех же документов, банков и налоговых инспекций;
— это были не единственные преступления подобного рода, хищения налогов были поставлены в налоговых инспекциях №№ 25 и 28 по Москве на поток,
— они начались задолго до того, как Магнитский стал заниматься делом Hermitage и
— они продолжились после его смерти — за два года, прошедшие с тех пор, как убили Магнитского, там вытрясли из бюджета еще как минимум 11,2 миллиарда рублей.
Совершенно очевидно, что после долгих творческих метаний по разным рейдерским проектам синдикат Клюева определился со своим профилем и занял свою нишу на криминальном рынке возврата налогов (как НДС, так и налога на прибыль). Бизнес он этот вел в тесном взаимодействии с налоговиками и сотрудниками МВД. Вместе тянули, вместе и отмывали.
Дальше все было как обычно. Рапорт Кузнецова, уголовное дело, обыск, изъятие документов и печатей, которые непостижимым образом тут же оказываются у Маркелова, кража компаний, фиктивные иски, обнуление прибыли, фальшивая декларация, заявление о возврате, молниеносные одобрения Степановой и Химиной, и, наконец, праздник, которому нет конца.
Когда Hermitage додавил Следственный комитет при Прокуратуре России до возбуждения уголовного дела против Маркелова и компании, стало понятно, что нужна операция прикрытия. Тут и потребовался припасенный в свое время Павловым казанский следователь Уржумцев.
В июне 2008 года, сразу после того, как Hermitage сообщил о том, что целью преступления была кража налогов, следователь СКП в Москве приходит к выводу, что в действиях Маркелова, Хлебникова и Курочкина нет состава преступления и освобождает их от ответственности. Можно сказать, что Hermitage услышали…
Вдохновленный варениками и салом, Уржумцев организует обыски у адвокатов Hermitage в Москве и даже находит в офисе одного из них посылку, пришедшую из Лондона, якобы из офиса Hermitage почтой DHL за час до обыска. В посылке лежит не что-нибудь, а регистрационные дела трех украденных бандой Клюева компаний Hermitage, которые бесследно исчезли за полгода до этого из налоговой инспекции города Новочеркасска. При этом неизвестно не только то, как они исчезли в Новочеркасске, но даже и то, как они туда попали…
С высоты сегодняшнего дня очевидно, что это был приговор самому Магнитскому. Теперь мы знаем, что все его заявления, на которые так и не поступило ни одного внятного официального ответа, на самом деле произвели сильное впечатление.
На следующий день, как раз тогда, когда заверенная копия приговора Клюева, оказавшаяся в распоряжении Сергея, должна была отправиться в Лондон к покинувшим Россию адвокатам, сотрудники Кузнецова пришли за Магнитским. Компрометирующий Клюева документ был изъят и похоронен в материалах дела. Впрочем, при современном развитии печатного и копировального дела в мире это были пустые хлопоты. Не только рукописи, но и приговоры бандитам, как выяснилось, не горят и находят свою дорогу в Лондон.
Но вот Магнитский остался заложником. Ему выдвинули какие-то обвинения в неуплате налогов. Но они никого не интересовали, и в первую очередь — следователей. За год Магнитского по сути дела практически не допрашивали. А вот разговоров о хищении 5,4 миллиардов рублей было много. На Сергея оказывалось беспрецедентное давление с одной-единственной целью – он должен был оговорить себя и спасти клюевскую банду.
Синдикат Клюева и их покровители сами загнали себя в тупик. После того, что проделали с Магнитским, фактически выбора уже не было. Либо Магнитский ломается и садится лет на пятнадцать, как Федор Михеев, но вовсе не за неуплату, а за организацию хищения 5,4 миллиардов, либо его надо убивать и вешать на него это преступление посмертно. В этом смысле убийцы сами стали в каком-то смысле заложниками созданной ими ситуации.
В этом разгадка тайны смерти Магнитского – его нельзя было оставлять живым, не добившись стойких (чтобы на суде не отпирался) признательных показаний. Никто не ждал такой жесткой позиции от интеллигентного человека. По себе ведь равняли.
Но все случилось даже хуже, чем могло быть. За пару недель до истечения разрешенного законом срока содержания Магнитского под стражей (то есть времени — в обрез) Магнитский делает заявление, где повторно обвиняет Карпова и Кузнецова вместе с налоговиками в причастности к серийным кражам денег из бюджета.
В унисон, буквально в тот же день, из Лондона в Москву поступает заявление от юристов Hermitage, которые указали те конкретные счета, куда поступило не менее 11,2 миллиардов рублей, похищенных клюевской ОПГ при содействии налоговых и правоохранительных органов до 2008 г. Досье Магнитского нашло свою дорогу под Ламаншем…
Дальнейшая история известна почти по минутам. Не было никакой халатности, Сережу убивали методично, хладнокровно и планомерно. Убивали, потому что не могли оставить в живых. Технология их права не позволяла.
До чего же сильны нервы у всех этих Сильченко, Соловьевых, Яковлевых, Лапшовых: когда рассказывают об этом – не смеются. И нам не смешно. Нам остается лишь оплакивать Магнитского и водить свои бесконечные экскурсии по виртуальной Кунсткамере, выискивая все новых и новых уродов. Но мы верим, что в один прекрасный день мы сменим экспозицию и повесим на стены вместо портретов подонков портреты героев борьбы с коррупцией и криминалом.
Загрузка...