В этой статье юрист Евгения Санарова отвечает на вопрос «Как относятся в тюрьме к адвокатам?»
Скрыть информацию о деяниях на свободе, которые не уважают в неволе, затруднительно. Она быстро доходит до арестантов, а некоторые уголовники, являющиеся отличными психологами, и вовсе могут узнать ее от человека, войдя к нему в доверие.
На форумах часто задают вопросы относительно службы охранником. Консерваторы и радикалы воровского мира считают, что работать им западло. Ведь вор должен воровать, но ни в коем случае не охранять чужое добро. Либералы считают, что охраннику не место в блатном мире, но и предъявлять ему что-то нельзя за такую работу.
Завидной точно нельзя назвать участь человека, попавшего в тюрьму и, имевшего отношение к профессиям, пропагандирующим нетрадиционную сексуальную ориентацию. Аналогичное можно сказать и о бывших натурщиках, танцорах и стриптизерах. Арестанты относятся к ним с пренебрежением.
Скрыть информацию о том, чем занимался на свободе от своих сокамерников достаточно сложно. Ведь она довольно быстро к ним приходит. Часто эту информацию им предоставляют сами надсмотрщики. Кроме того, некоторые заключенные в силу своей деятельности являются блестящими психологами. Они втираются в доверие, общаются и таким образом выуживают всю нужную им информацию.
В тюрьмы, в которых содержат работников госучреждений, отправляют даже тех людей, которые хотя бы несколько дней поработал на этом поприще. Такие зоны кардинально отличаются от остальных. На них нет не просто блатного порядка, там даже отсутствует банальная иерархия. Сержант и генерал находятся в равных условиях. Однако не только это их уравнивает. Каждый из них считает, что попал в исправительную колонию по огромной ошибке. Впрочем, это объединяет их всех.
Как переносил этап? А я один большую часть ехал. Ко мне там подсадили несколько раз кого-то. Но когда узнали, что я – адвокат, никого не сажали рядом. Я же всех научу жалобы писать, о правах расскажу. А руководство этого не любит.
Как относились? У меня был до посадки статус адвоката, поэтому ко мне относились неплохо. Один раз хотели в какую-то палату поселить, где эти, обиженные. Там на меня один набросился. Это было уже в тюремной больнице им. Гааза. И меня сразу в другую палату перевели – от греха подальше. И, как ни странно, даже под опеку взяли, как-то защищали. Честно скажу: нет, ничего такого со мной не было из-за статьи.
Единственное, уже на зоне, я занимался уборкой, помещения драил там, иногда и туалеты. А куда меня, на производство поставить? Я там и двух дней не прожил бы в таком ритме – возраст уже предпенсионный. Им это тоже не надо, отряд образцовый.
«Слышал ли об однополых отношениях в колонии? Конечно, всё в этом мире бывает, и там это было. Но всё это было скрытно. Общались люди, но втихую.
Ещё случай интересный был. Видишь, иконки на кухне висят? Это у меня жил один парень-гей, думал из него юриста сделать. Так этот Юра меня ещё и чуть не подставил. Прислал мне письмо в колонию, как у него не сложилась личная жизнь.
Загрузка...